2016 год поставил целый ряд противоречивых рекордов на финансовом рынке. Одним из них является активность эмитентов облигаций: по разным данным, в течение года было эмитировано облигаций на общую сумму от 6,4 до 6,7 трлн. долларов, что в любом случае больше, чем в 2006м, навсегда оставшимся в памяти финансистов как год бума долгового рынка. Более половины этих заимствований приходится на государственные долговые бумаги. Такой эмиссионной активности способствовала политика количественного смягчения в Европе, с одной стороны, и низкие ставки ФРС, с другой. С увеличением ставки ФРС до 0,5-0,75% эмитентов, конечно, станет меньше, но как быть с массой долговых обязательств по всему миру, которые сейчас показывают очень интересную динамику? А главное – как резкое охлаждение мирового долгового рынка скажется на российском рынке долговых бумаг?
Большая часть 2016 года прошла под лозунгом бегства в низкорискованные активы, коими являются гособлигации развитых стран (в первую очередь, Германии, Великобритании, Японии и США). Продолжающийся спрос на эти бумаги довел доходность немецких и американских бумаг до отрицательной, однако цены на них продолжали расти. Расстановка сил резко изменилась после решения Китая, Саудовской Аравии и России устроить распродажу американского госдолга, выкинув на рынок облигаций на сумму более 40 млрд. долларов. Эту инициативу поддержал еще ряд государств, так что к ноябрю доходность treasuries поднялась до 2,6%, а спрос несколько поубавился. Меж тем, US treasuries получили новый импульс с повышением ставки: стоить они стали дороже, однако локальная перепроданность во времена распродаж обеспечила им низкую базу, так что сейчас доходность опустилась до 2,51%, а недавняя распродажа госдолга США, в ходе которой держатели избавились от 10-летних бондов на сумму в 34 млрд долларов, ознаменовала некоторое оживление на европейском рынке и подстегнуло интерес инвесторов к долговым бумагам крупнейших европейских держав.
Что же касается российского рынка долгов, эти события во многом обошли его стороной. На динамику доходности ОФЗ повышенный спрос на гособлигации других стран фактически не сказался, а сказались в основном сезонные факторы и цены на нефть. Как ни странно, при снижении цен на нефть ОФЗ оказались востребованными – при доходности в районе 6,7% ОФЗ зимой и ранней весной разлетались при спросе, превышавшем предложение в среднем в 1,5 раз. А вот майские и июньские выпуски десятилетних ОФЗ при положительной динамике цен на нефть оказались недопроданными, хотя евробонды, которые собирались разместить с марта и которые все же разместили силами банка ВТБ (MCX:VTBR), считаются успешным размещением – распродан весь выпуск. В целом рынок ОФЗ за 2016 год вырос на 44%, хотя это скорее дань низкой базе, доставшейся в наследство от откровенно провального 2015го.
Речь о том, чтобы сделать специальные выпуски ОФЗ для физических лиц как альтернативу банковским депозитам, шла довольно давно, однако так и не материализовалась. В настоящее время ни ЦБ, ни Минфин не верят в спрос на ОФЗ среди населения, хотя для этого созданы все условия: финансовая грамотность россиян растет, доходность по банковским депозитам снизилась до 6%, что вполне открывает возможности для распространения долгового рынка среди физических лиц. В США и Европе эта практика широко распространена с середины 90х. Полагаю, настало время и России. Для того, чтобы спрос был, достаточно провести информационную кампанию о том, как и где эти облигации можно приобрести. Целевая аудитория таких облигаций – это в любом случае люди, готовые вложить в них не менее 300 000 рублей, а на фоне регулярно отнимаемых лицензий и негативной динамике в доходности банковских депозитов ОФЗ могут быть востребованными в качестве долгосрочных инвестиций. Конечно, они предполагают меньшую гибкость, чем современные банковские продукты, а вторичный рынок ОФЗ еще только предстоит сформировать (а для этого нужно не менее года), однако 2017й год, при сохранении текущих тенденций на российском финансовом рынке, может дать старт новым инструментам привлечения средств.
Еще одним интересным феноменом стали большие успехи корпоративных облигаций, нежели государственных, на международном рынке. Россия стала одной из немногих стран, в которых частный сектор при помощи долговых инструментов привлек больше средств, чем государственный. Государство двумя выпусками суверенных евробондов привлекло 1,75 млрд. долларов, в то время как частный сектор в общей сложности – более 6 млрд. В прошлом же году цифры были много скромнее: государственный сектор через облигации не привлек ничего, а частный – в переделах 1 млрд. долларов. Текущая ситуация, впрочем, очень похожа на фазу оживления долгового рынка в 2010м – тогда корпоративные выпуски тоже привлекли более чем в 3 раза больше, чем суверенные облигации, номинированные в евро. Кончилось это достаточно сложной ситуацией с внешним долгом, условия обслуживания которого резко изменились, и в котором доля корпоративного сектора составляла более 60%.
Впрочем, повторения истории 2010-2013 года в чистом виде, полагаю, можно не опасаться. Оценки рисков по российским бумагам снижаются (к настоящему моменту рискованность долговых свопов снизилась до уровня 2012 года), а гособлигации развитых стран предлагают слишком низкую доходность. Вряд ли институционные инвесторы предпочтут на позитивных ожиданиях от 2017 года низкую доходность гособлигаций США и Германии. Конечно, все решает аппетит к риску. Именно он определит, будут ли в 2017 году выпуски российских суверенных облигаций, сколько их будет, кто их купит и какая доходность их ожидает. Исходя из всего сказанного, вряд ли доходность в 3,9% устроит Минфин.
Евгения Абрамович, Руководитель управления анализа валютных рисков Dukascopy Bank SA