Центральные банки (которые снизили ставки в надежде активизировать рынок кредитования) тщательно изучают японский опыт контролирования кривой доходности облигаций.
Центральный банк Японии поддерживает доходность своих 10-летних бондов на околонулевом уровне, покупая их в случае роста показателя. Доходность обратно пропорциональна цене, поэтому программа выкупа повышает их стоимость и снижает доходность.
Банк Англии и ФРС США подумывают применить этот механизм в качестве альтернативы отрицательным процентным ставкам, которыми пользуется Европейский центральный банк.
Регулятор Японии пытается сделать угол кривой доходности более острым, «отпустив» облигации с более длительным сроком погашения. Тем не менее, в случае необходимости центральный банк может посылать рынкам прямые сигналы.
Глава Банка Японии Харухико Курода на прошлой неделе заявил, что центральный банк считает «чрезмерное снижение» доходности 20- и 30-летних выпусков «нежелательным». На следующий день инвесторы покорно подняли доходность 30-летних бондов на один базовый пункт.
Фактически, все большее число аналитиков полагают, что кривые доходности гособлигаций приобретут более крутой уклон, поскольку центральные банки концентрируют программы выкупа на краткосрочных бондах, а расходы на борьбу с коронавирусом увеличивают предложение долгосрочных облигаций. Трейдеры пользуются этим, покупая краткосрочные облигации и продавая долгосрочные выпуски.
Подобная ситуация наблюдается и на рынке немецкого долга, поскольку Берлин пошел по нехарактерному для себя пути наращивания дефицита. Аналитики полагают, что Великобритания также станет частью этой картины. В то же время Минфин США оказывает аналогичное влияние на кривые семилетних и пятилетних облигаций (в сравнении с 30-летними выпусками).
Объем японской государственной программы стимулирования составляет примерно 234 триллиона иен (2,2 триллиона долларов), или 40% от ВВП, а дополнительные средства привлекаются за счет эмиссии облигаций. И поскольку Банк Японии контролирует доходность 10-летних облигаций, трейдеры будут открывать противоположные позиции по 30-летним бондам.
Какой объем долга может выдержать экономика?
Исторически рынок японских государственных облигаций был одним из самых глубоких, но меры центрального банка по контролю кривой доходности сузили его. На текущий момент Банк Японии владеет примерно половиной всех государственных облигаций, находящихся в обращении.
Это только одна из аномалий на рынке японского долга. Как пример: государственный долг Японии достиг таких объемов (около 250% годового ВВП), что экономисты всерьез опасаются за экономику азиатской страны. Тем не менее, они уже долгие годы говорят о том, что Япония не сможет вечно «бороться с гравитацией».
Однако никто не может сказать, какой объем долговой нагрузки в конечном итоге сокрушит экономику. Десятилетия длятся попытки ограничить долг 60 процентами от ВВП или каким-то другим числом, которое все сильнее кажется взятым просто из головы. Другими словами, эта гравитация оказалась не столь непреложным «законом», как предполагалось.
Кроме того, рынок японского долга отличается еще одной интересной характеристикой: около 90% облигаций покупают внутренние игроки, в том числе частные инвесторы и не склонные к риску учреждения, которые предпочитают стабильность государственных облигаций более рискованным и доходным активам.
Во всяком случае, японцы лидируют в этих «скачках». США и Европа только только подтолкнули свои дефициты и долги к новым максимумам, потратив триллионы на борьбу с пандемией.
Важно отметить, что невероятный долг Японии не делает ее «изгоем»; именно к ее бумагам обращаются инвесторы, когда рынки приходят в смятение. Новые вспышки COVID-19 в Китае и перспективы начала второй волны пандемии в Азии уже укрепили спрос на иену и японские облигации.
В результате стоимость 10-летних госбондов в понедельник выросла, а доходность снизилась на половину базисного пункта до 0,005%. Доходность по 20-летним выпускам также снизилась, в то время как рынок 30-летних бондов оставался стабильным.
Хотя это может казаться странным, но рынок японского долга дает нам четкое представление о том, в каком направлении движутся глобальные рынки государственных облигаций, и, возможно, он даже может стать новым мерилом их «нормального состояния».