Решение лидеров Европейского Союза выпустить евробондов на €750 млрд с целью финансирования экономики региона, пострадавшей от COVID-19, заставило инвесторов трепетать в предвкушении. Страны ЕС назвали долговые обязательства «бондами», чтобы конкурировать с гособлигациями США.
И это лишь начало. Несмотря на все заявления о том, что это уникальное и временное явление, джинна уже выпустили из бутылки, и лидеры ЕС найдут множество поводов выйти на рынок капитала. Оптимисты видят в этом перспективы трансформации рынков капитала.
Еще один шаг на пути к единой финансовой системе?
Предполагается, что евробонды станут новым бенчмарком европейского долга, потеснив гособлигации Германии. Этому поможет высокий рейтинг ЕС (ААA от Moody's и Fitch, и АА от Standard and Poor's).
Возможно. Согласно расчетам аналитиков, Европейская комиссия будет ежегодно на протяжении трех лет выпускать облигации на сумму около 200 млрд евро (начиная с 2021 года). Однако не будем забывать об эмиссии госдолга стран еврозоны. Германия, например, в этом году выпустит облигаций почти на 220 млрд евро. Суммарный непогашенный долг Германии, Франции и Италии превысит аналогичный показатель ЕС, даже если вы заимствуете средства через Европейский стабилизационный механизм или Европейский инвестиционный банк.
При этом кредитный рейтинг Германии чуть выше (ААА согласно всем агентствам), а рейтинг ЕС не застрахован от снижения. Новый долг ЕС, как отмечают некоторые комментаторы, не будет подпадать под положение о перекрестном неисполнении обязательств (отдельные страны не будут обязаны платить в случае дефолта). В этом смысле новые облигации не являются прорывом к обобществлению долговой нагрузки и не дотягивают до прогресса, которого добился министр финансов США Александр Гамильтон в далеком 1790 при трансформации бывших колоний в единый финансовый организм.
Да, масштаб согласованной программы превысил ожидания, и лидеры ЕС добились одобрения со стороны инвесторов и рейтинговых агентств. Были бы перспективы столь же позитивными для эмиссии облигаций, когда блок столкнулся с кризисом суверенного долга несколько лет назад? Останутся ли они столь же позитивными в период следующего кризиса, учитывая насколько слабой поддержкой пользуется этот наспех состряпанный механизм заимствований среди членов ЕС?
Оптимисты полагают, что выпуск евробондов станет толчком к тому объединению в области финансов, банков и рынков капитала, о котором страны мечтали с момента введения евро. Однако прошло уже более 20 лет, а надежды остаются лишь надеждами.
И скорее всего после окончания кризиса о себе вновь заявят национальные интересы. Даже в разгар пандемии лидерам ЕС потребовались четыре дня экстренного заседания и объединенный вес Франции и Германии, чтобы сломить сопротивление «скупой четверки» (Швеции, Дании, Нидерландов и Австрии). И только престиж канцлера Ангелы Меркель не позволил Германии оказаться в числе противников предложенного механизма кредитования.
В то же время, инвесторы благосклонного примут новые евробонды в качестве альтернативы немецким 10-летним облигациям, которые сейчас обеспечивают доходность в -0,5%. Бумаги ЕС с аналогичным сроком погашения, которые отражают доходность французских облигаций, предлагают доходность примерно в -0,20%.
Предполагается, что доходность облигаций Германии будет расти, поскольку инвесторы начнут их сбрасывать и переходить на евробонды, а Германия увеличит предложение своего долга из-за дефицита, спровоцированного COVID, что разительно отличается от политики сбалансированного бюджета, которая сдерживала предложение облигаций в предыдущие годы.
Всеобщий оптимизм в отношении евробондов говорит не только о том, что они могут стать альтернативой обязательствам США, но и предвещает укрепление евро, поскольку центральные банки начнут включать новые бумаги в свои корзины, а для этого нужно будет купить единую валюту.
Возможно. Однако доходность 10-летних гособлигаций США все еще находится в зеленой зоне, и непрекращающиеся спекуляции относительно снижения курса доллара как резервной валюты неизменно оказывались ошибочными.
Безусловно, ситуация может кардинальным образом измениться, однако, учитывая неоднозначный характер европейского проекта, вряд ли такое вложение можно назвать безопасным.