Завтра министры финансов G7 будут решать, как им ограничить Россию в доходах от продажи нефти. Вчера эту тему уже обсуждали главы минфинов США и Британии и остались довольны прогрессом. Срок введения в действие частичного нефтяного эмбарго ЕС приближается, и надо вырабатывать механизм.
Джанет Йеллен повторила старый тезис, что если добыча нефти в России остановится, то это грозит «резким скачком цен на энергоносители». Поэтому ограничение цен на российскую нефть будет более эффективно.
Но главное противоречие никуда не уходит. Как сохранить российскую добычу на высоком уровне, а денег России не давать? То есть, и рыбку съесть, и на люстре покачаться… Причем решить вопрос без участия самой России.
Очевидно, что здесь нужен широкий консенсус не только в G7, без участия Индии, Китая, Турции, других стран Азии, Африки и Латинской Америки не обойтись. Например, в июле Россия уже третий месяц подряд была крупнейшим поставщиком нефти в Китай, и никаких претензий по ценам не было.
Что Джанет Йеллен собирается предложить Китаю для того, чтобы он согласился на ограничение цен, непонятно. Возможно, запрет для Нэнси Пелоси на выезд из США мог бы помочь, но, пожалуй, уже поздновато.
Что-то явно обсуждается, иначе вряд ли бы российские чиновники пытались предложить азиатским партнерам альтернативную сделку с долгосрочными контрактами и скидкой 30%. Насколько это достоверно, судить сложно, но об этом писал Bloomberg.
Если это так, то возникает вопрос, что лучше – некая фиксированная цена в долларах или скидка в 30% от рыночной цены? Понятно, что при высоких ценах лучше скидка, но есть ли гарантия высоких цен?
Но это вопрос творческий и пока не самый актуальный. Более интересно, какой уровень потолка цен хочет G7, какие плюшки за участие и наказание за неучастие в сделке она готова предложить остальным? Как говорила госпожа Белладонна из известного мультфильма: «Меньше можно, больше – ни-ни!» Надеемся, что завтра мы услышим что-то конкретное по этим вопросам и сможем порассуждать о реалистичности ограничений и влиянии на цены.