Главным итогом прошедшего на прошлой неделе саммита БРИКС стало официальное приглашение новых участников: ОАЭ, Саудовской Аравии, Ирана, Аргентины, Египта и Эфиопии. Полноценное членство новых стран в организации начнется с 1 января 2024 г. Также по итогам саммита была принята итоговая декларация XV саммита объединения, она получила название «Йоханнесбург-2».
«Эта декларация, которая охватывает самые разные вопросы, которые были представлены на рассмотрение лидеров, по которым велись переговоры в течение практически целого года» — заявил президент ЮАР Сирил Рамапоса на пресс-конференции по итогам саммита.
Однако тема создания новой валюты или общей платежной системы для стран-участников организации не получила широкой огласки и, скорее всего, вряд ли получит продолжение. Чтобы понять, почему так случилось, для начала надо немного разобраться в том, что представляет из себя БРИКС, и каковы основные цели организации. Прежде всего, стоит отметить, что БРИКС – это неформальный союз, и каких-либо четких правил или регламента для участников этой организации не существует.
Также у стран БРИКС нет какой-либо общей экономической программы, а есть лишь отдельные совместные намерения в сфере экономики, которые, стоит отметить, ни к чему формально не обязывают участников этого клуба.
Наиболее правильно будет воспринимать БРИКС как некий политический дискуссионный клуб, в котором страны объединены даже не сколько на основе экономических интересов, а, скорее, общностью взглядов на глобальную мировую политику. Конечно, политика и экономика почти всегда тесно переплетены, но входящие в БРИКС страны пока даже близко не готовы к тому, чтобы иметь столь высокую экономическую общность, позволяющую говорить о создании единой валюты.
Что касается общей платежной системы, то ключевой вопрос — на базе какой валюты данная система будет функционировать? Также надо учитывать тот факт, что у ряда стран БРИКС есть свои национальные платежные системы, которые уже используются, и вряд ли кто-то согласится отказаться от уже существующих платежных систем в пользу новой.
Кроме того, при создании новой платежной системы надо каким-то образом учесть вопрос национальной безопасности: с этой точки зрения каждому государству выгодно иметь (по умолчанию контролировать) свою платежную систему, регулируемую местным законодательством.
Что касается тренда на дедолларизацию, то и тут сложно пока говорить о каком-то глобальном прорыве. Конечно, в связи с последними событиями доля расчетов в национальных валютах между странами-участниками неуклонно растёт, но пока это никак не угрожает доллару с точки зрения доминирования в международных торговых расчетах.
Переломным моментом, позволяющим резко снизить зависимость от доллара, станет переход торговли биржевыми товарами на альтернативную валюту. Но для этого нужна как соответствующая инфраструктура, так и понимание со стороны заинтересованных сторон, что альтернативная валюта обладает высокой устойчивостью и должной ликвидностью.
Больше всего этим критериям соответствует сейчас китайский юань. Но вопрос целесообразности перевести свои торговые контракты в юани остается открытым даже среди стран-участников, не говоря уже о западных странах, предпочитающих привычные доллары и евро.
Подводя краткий итог, можно предположить, что в ближайшее время нет смысла ожидать каких-то существенных продвижений у БРИКС как в формате новой общей валюты, так и в плане создания альтернативной платежной системы. Более вероятно, что страны-участники наоборот будут делать ставку на развитие расчетов в национальных валютах, пытаясь вовлечь в эти расчеты как можно большее количество стран-партнеров.